Путин-Байден. И снова Женева. Спасибо русским!

Здание ООН в Женеве / Фото: Mike Gorsky

О саммите России и США, о двуличной позиции Западных стран, о роли и месте международной Женевы и нейтральной Швейцарии в современном мире.

Накануне встречи президента Владимира Путина и президента Джо Байдена в Женеве 16 июня, швейцарский политик и журналист Ги Меттан, известный своим критичным взглядом на политику Запада в отношении России высказывает своё мнение о многосторонности в международных отношениях.

Третья встреча в верхах в Женеве

Тридцать шесть лет назад, 19 ноября 1985 года, Рональд Рейган и Михаил Горбачев встретились в Женеве на саммите, который стал вехой в истории холодной войны. Я помню это как вчера: это был мой 29-й день рождения, и я до сих пор храню свой бейджик аккредитованного журналиста.

Но для Женевы это был не первый подобный случай. Тридцатью годами ранее, в 1955 году, «большая четверка» – Эйзенхауэр, Энтони Иден, Эдгар Фор с одной стороны, Булганин, Хрущев, Молотов и Жуков с другой – встретились в садах Дворца Арианы, чтобы поговорить о мире и безопасности после испытания первых советских атомных бомб. В то время эта встреча вызвала сенсацию. Я ещё не родился, но тень этого саммита висела надо мной в течение 22 лет, которые я провел в Швейцарском клубе прессы, в комнате, служившей спальней Булганину.

Обе встречи прошли в Женеве, в первую очередь благодаря русским, которые всегда предпочитали нейтральную Швейцарию Нью-Йорку или другой стране-члену НАТО в качестве места проведения международных переговоров. То же самое можно сказать и о саммите Путин-Байден. Мы должны помнить об этом, когда нападаем на Россию за всё и вся, по поводу и без.

Многосторонность должна быть реальной

Международная Женева – это плод многолетних усилий, который пронизывает её стены и продолжает влиять на выбор момента. Поэтому очень важно сохранить этот дух диалога и поддерживать многосторонность, которая является реальной, а не просто фасадом. Мы не можем быть счастливы принимать саммит в течение нескольких дней и рабски склоняться перед теми, кто возомнил себя доминирующей силой, в течение всего остального времени.

Многосторонность – это, прежде всего, активное состояние ума. Это сочувствие и понимание, которые необходимо поддерживать и развивать в любое время по отношению ко всем, и особенно по отношению к якобы плохим парням и приниженным представителям международного порядка: русским и китайцам, конечно, но также и к северокорейцам, иранцам, сирийцам, венесуэльцам, кубинцам, африканцам и всем тем, кого Запад отвергает.

Когда наши ВВС (Военно-воздушные силы – Прим. ред.) тренируются вместе с НАТО в Норвегии и Португалии, когда наши спецслужбы бессовестно повторяют отчёты, написанные их британскими и американскими коллегами, уверены ли мы, что соблюдаем нейтралитет и многосторонность, которые обеспечивают наши успехи по сей день? Когда наша пресса нападает на Беларусь за угон самолета с целью захвата пассажира-диссидента, не вспоминая, при этом, что этому акту воздушного пиратства предшествовали аналогичные преступления, совершенные Соединенными Штатами и европейскими странами (например, Францией в 1956 году с угоном самолета Бен Барка, за которым последовало его убийство). Тогда это не вызвало ни малейшей критики. Так уверены ли мы, что поступаем правильно и воплощаем «дух Женевы»?

Я упоминаю этот инцидент, потому что он актуален и подводит итог нашему лицемерию и двойным стандартам в международной политике и нашей неспособности думать о действительно инклюзивной многосторонности.

За последние десять лет или около того, а также в результате капитуляции перед американским давлением в отношении банковской тайны, мы были склонны присягать на верность западным державам, США и Европе, не понимая, что мир действительно стал многополярным и что страна, которая хочет проводить политику добрых услуг, должна учитывать это.

Почему есть возмущение поведением Лукашенко (справедливо, спешу заметить), но не было протеста, когда Франция, Испания и Великобритания под давлением США заставили президентский самолет Эво Моралеса приземлиться в Вене в 2013 году, потому что они считали, что на борту находился Эдвард Сноуден? Это был акт пиратства не только против гражданского самолета, но и против официального самолета, который по международному праву считается таким же неприкосновенным, как посольство.

Почему не было никакого возмущения, когда в 2016 году белорусский самолет был перенаправлен Украиной и вынужден был приземлиться в Киеве, который хотел захватить антимайдановского диссидента?

Почему мы не протестовали, когда в 2012 году над Анкарой был захвачен сирийский авиалайнер? И наконец, почему мы до сих пор молчим о том, что венесуэльский дипломат, Алекс Сааб, летевший обычным авиарейсом, был арестован в Кабо-Верде в 2020 году под ложным предлогом, что он отмывал деньги, хотя Швейцария незадолго до этого подтвердила, что у неё нет ничего против него? Его африканские адвокаты борются за его освобождение. Суд даже постановил освободить его. Но ничего не было сделано.

Национальное и международное право продолжает нарушаться после акта воздушного пиратства. Но ни слова ни в наших газетах, ни в устах европейских дипломатов.

Истинный дух многостороннего подхода, как для властей, так и для СМИ, заключается в том, чтобы быть беспристрастным и сочувствующим и попытаться понять все стороны, прежде чем их осуждать. О нём судят и по малым делам международной жизни, а не только по проведению крупных саммитов.

Надеюсь, что встреча Путина и Байдена послужит рычагом для переосмысления наших отношений с миром и расширения наших перспектив. Это цена, которую необходимо заплатить, чтобы международная Женева вновь стала великим местом многосторонних встреч, каким она была в ХХ веке. //SA

---

Чтобы получать оперативно свежие новости о Швейцарии, подпишитесь на наши каналы в Твиттере и Teлеграм.